Полтора года назад я прошёл через развод. Психологи утверждают, что это событие занимает второе место по травматичности для человека (на первом месте — потеря близкого человека). И имеется в виду трудность переживания для взрослого человека. Но как это всё воспринимают дети? И можем ли мы, взрослые, им в этом помочь? Справиться со случившимся и пережить это максимально безболезненно?
У меня двое детей, на тот момент сыну исполнялось 12 лет, дочке было всего 4 года. После расторжения брака дети попали под одностороннюю информационную обработку. Им доносилась позиция только одной стороны, что считает себя жертвой.
Для сына я в мгновение ока превратился во врага. Он точь-в-точь повторил мне слова бывшей супруги, которая чуть раньше мне сказала то же самое: «Я тебя ненавижу! Предатель!».
Немного позже ему стала внедряться установка: «Всё, что делает отец и вообще мужчины его рода — плохо». Для дочери была использована немного иная установка: «Мужчины все плохие, им доверять нельзя».
Каждый мой приезд к детям грозил вылиться в оскорбления и ругань, так как я физически оказывался в зоне доступности бывшей. Мне стало понятно, почему некоторые мужчины, которые были хорошими отцами, но решились на развод, сначала мало общаются с детьми. Это происходит, потому что бывшая супруга создаёт такую отравляющую атмосферу, что не каждый выдержит этот яд.
Почему развод родителей — это так тяжело для детей
Всё это я прошёл на своём опыте. При этом я увидел следующие проблемы, которые превращают сложную ситуацию в безвыходную, в психологическую травму для детей.
- Родители лишком поглощены своими эмоциями и переживаниями. Они ищут оправдания себе, обвиняют другого, а дети оказываются в стороне. Родителям не до детей. Воспитание детей теряет приставку ВОС и в лучшем случае остается одно —ПИТАНИЕ. То есть одел, обул, покормил, отправил в школу или сад. Дети чувствуют себя брошенными — не из-за развода родителей, а от того, что до них никому нет никакого дела.
- Дети на фоне родительских переживаний становятся разменной монетой, объектом манипуляций. От простого «а передай папе/маме, что …», до более изощрённых, когда увидеть ребёнка одному из супругов — это целая проблема. В моём случае детей неожиданно увозили в отпуск именно на их дни рождения и праздники, «внезапно» образовывались разные срочные планы на выходных, в общем, как в басне про Лису и Журавля, давалось так, что взять нельзя.
У мужа моей знакомой первая жена специально обучала ребёнка от первого брака «раскручивать» отца на деньги — заказывать самое дорогое в ресторане, просить всё самое дорогое из одежды или вещей. Это один из видов мести — нанести другой стороне максимальный финансовый урон через общего ребёнка. Здесь всё, как в политике, война идёт на всех уровнях — историческом (рассказывается как «всё было»), информационном (ребёнку доносится неполная или искажённая информация), финансовом (пример выше).
Отец тоже кидается в крайность, чтобы противостоять информационной войне —каждую встречу с детьми превращает в непрерывный праздник. Таким неограниченным доступом к удовольствиям он пытается компенсировать чувство вины или недостаток общения. Отец как бы говорит ребёнку: «Посмотри, я хороший, а не плохой, я всё тебе разрешаю, не то, что мама!».
Можно ли все эти действия назвать помощью ребёнку пережить и без того сложный разрыв родителей?
И в первом, и во втором случае бывшие супруги думают только о себе: как выглядеть хорошим в глазах ребёнка и как ударить через него побольнее бывшего партнера.
- Третья проблема — это основа всех остальных. И звучит она так — бывшие супруги и после развода остаются супругами. Да, плохими, со знаком минус, но они всё ещё в отношениях «дрянной муж — стерва жена». Они, как и в браке, ещё просто не созрели до уровня Родителей. Наплодить можно хоть целую футбольную команду, но при этом так и не стать ни Отцом, ни Мамой, ни Родителями в целом. Они не могут осознать свою ответственность перед детьми, свой статус и продолжают упиваться лишь очередными порциями невротических страданий. Отсюда и главенство своих эмоций, и использование как рычаг давления детей.
Как не бросить детей после развода
Для решения первой проблемы я обратился за помощью к специалисту, чтобы научиться справляться с конфликтными ситуациями и максимально сгладить негативное влияние случившегося на детей, а также узнать, как детям объяснить случившееся. Я твёрдо решил ни в коем случае не дистанцироваться от детей, как бы мне не хотелось никогда больше не встречать бывшую супругу. И уж тем более не поддаваться эмоциям.
Все последующие решения, вытекали из первого. Я выстроил свои приоритеты — это воспитание детей, а не «выяснение отношений». Цель — это счастливая полноценная жизнь моих сына и дочери, для чего необходим мой вклад и моё участие в их жизни.
Поскольку возможность моих встреч с детьми была использована бывшей как основной метод давления, я перевёл этот конфликт в область права, то есть через суд определил порядок общения (порядок осуществления родительских прав родителем, проживающим отдельно от ребенка, говоря юридическим языком). Чтобы не устраивать битву за детей, внести определённость и не зависеть от чьих-то капризов.
Чётко расставленные приоритеты и осознание главной цели помогли мне решить и вторую проблему. А именно — не подменять воспитание вседозволенностью. Ведь на самом деле детям не важны все эти развлекаловки. Они нуждаются в любви, заботе, принятии и защите.
Мой сын сначала отрицал всё, что связано со мной. Он возненавидел не только меня, но даже спорт, которым мы с ним вместе занимались (спортивное ориентирование). Я не стал настаивать и предложил ему заняться любым другим видом спорта, он выбрал рукопашный бой. Так я получил возможность три раза в неделю встречать его, отвозить на тренировки, обсуждать занятия. А пока он тренировался, я был с младшей дочерью.
Вообще в этой ситуации, когда отношения с сыном были очень сложные, я понял, что мне необходимо уравновесить чашу весов. На одной чаше весов для него — развод родителей, обида его матери на отца, её интерпретация, пестрящая словами «нас бросили, ты никому не нужен». Но в моих силах уравновесить этот груз своей безусловной любовью. Это означает принимать его таким, какой он есть. Даже если он находится во власти заблуждений и лжи.
Я стал больше просто общаться с сыном, не осуждать его и не читать нотаций. Я интересовался его жизнью, переживаниями. Постепенно он стал доверять мне, и мы стали очень близки. За несколько месяцев я превратился для сына из «предателя» не только в авторитет, но и в близкого человека. С которым он может поделиться всем, спросить совета или просто выговориться.
Дочка, как и любая девочка, более чутка к отношению, она просто чувствует и знает, что я её люблю. Даже обещание мамы завести «второго папу», хотя и вызвало сначала испуг дочери, но весь негатив разбился о скалу её знания, что она любима.
Я говорю детям, как я их люблю, как они ценны для меня, как я счастлив, что они у меня есть. Иногда мы обсуждаем и случившееся, но они видят на моём примере, что родители и дети всегда остаются вместе. Такие минуты близости — вот что важно, что запоминается и остаётся с нами навсегда.
Любое трудное событие, в том числе и развод, должны помогать переживать детям мы, взрослые. Не раздувать из мухи слона, биться в истерике, устраивать войну всех против всех. Мы сами должны быть примером — нашим поведением, нашей реакцией, а не словами.
Я знаю, что мы вместе справимся со всем, и моя история будет историей с хорошим концом. А вернее, с хорошим фундаментом сбалансированных и гармоничных отношений родители — дети. Сын стал ездить со мной на соревнования по спортивному ориентированию. Сначала просто, чтобы поговорить со мной в путешествии. А на последних соревнованиях в Польше, на которых мы с ним уже совместно выступали, он встречал меня на финише, а я первый его поздравил с золотой медалью, которую он заслужил и привёз домой. И я уверен, что это только начало.
В тексте описан личный опыт автора Сергей Иванов, юрист, спортсмен, путешественник